Веневетинов Н. План D накануне Террор XIX века, атомные бомбардировки Японии, Нюрнбергский процесс, становление дома Романовых, расследование смерти Бруно Шульца, эффект памяти в концентрационных лагерях; сага о людях, нациях и эпохах, о борьбе тайных обществ против фашизма, сатиры против религии, анархизма против капитализма. «План D накануне» — тематический ответ системе мира, в которой властвует черный юмор, и интонационный ответ американской постмодернистской прозе XX века — переносит героев разбойничьих романов эпохи Фридриха Шиллера и Вальтера Скотта в реальность структурализма и методов монтажа, существовавших до появления звукового кино.

Фихте Х. Опыт о пубертате Гамбургский мальчик Хуберт Фихте, начинающий театральный актер, в 1949 году знакомится с писателем Хансом Хенни Янном, и тот берет его под свою опеку и даже хочет усыновить. Роман «Опыт о пубертате», который Фихте написал в 1974 году, построен по схеме вудуистского ритуала вызывания умерших и представляет собой оммаж Янну и немецким геям, чья жизнь в те годы все еще регулировалась сохранившимся с нацистских времен дискриминационным законом. Фихте первым из немецких писателей с такой откровенностью заговорил о гомосексуальности. Тогда, казалось, не существовало пригодных для этого слов, и Фихте отчасти ориентировался на поэтику Жана Жене. И, подобно Жене, был автором, не готовым к компромиссам. Обряды афроамериканских культов, которые Фихте изучал в Бразилии и на Гаити, переплетены с ритуалами гомосексуалов. Послевоенный Гамбург в пространстве экспериментального романа «Опыт о пубертате» расположен неподалеку от Салвадора – города, где суровым богам приносят в жертву детей и где жизнь человеческая ничего не стоит.

Дара Э. Потерянный альбом «Потерянный альбом» (1995) — это история раскола в обществе современной Америки и в то же время образ восстановления общества. В романе сходятся истории людей, которые, не зная друг о друге, ищут одно и то же. Но когда все они рассказывают свои истории — словно музыкальные вариации на такие темы, как чувства отчужденности или принадлежности, единства и разнообразия, — мы узнаём, что они ищут: таинственный альбом.

Кульминация романа — настоящий tour de force, история столкновения сообщества города Изауры и Озаркской промышленной компании, которая его поддерживает и одновременно предает. Исследуя взаимодействие экологии и социальной справедливости, «Потерянный альбом» всеохватен и изобретателен — истинное биоразнообразие, заключенное в литературную форму.

Клима Л. Чешский роман Философ Ладислав Клима работал над «Чешским романом» в 1908–1910 годах, однако уцелевшая часть этой книги была опубликована без цензурных вмешательств лишь через 110 лет. Три сестры – Ольга, Ина и двенадцатилетняя Сида – стремятся стать воплощением безнравственности. Они воспылали презрением к религии, морали, женской чести, обществу людей. Три сестры готовы сожительствовать со своим отцом, ницшеанцем Вольным, глумиться над матерью, замышлять зверское убийство братьев, сквернословить, высмеивать всё святое и идти на панель. Им нравится то, что порицают обычные люди, эта жалкая собачья стая, они лелеют порочность, точно носорог, который валяется в своих экскрементах. Они не желают признавать то, что общество считает добром или злом. Да и есть ли вообще какое-то общество?

Жан-Батист А. Дьяволы и святые Дьяволы и святые — пронзительный роман о сломанных судьбах и исковерканном детстве, о многозначности и сложности мира, о любви, утрате и прощении, о музыке и о том, как из страдания и боли рождается искусство.

Иличевский А. Точка росы. Повести и рассказы В сборнике рассказов и повестей Александра Иличевского «Точка росы» соседствуют тексты разных лет и разных мест — из любимого автором Иерусалима читатель переносится в нервную Москву девяностых, из холодного современного Берлина — в жаркий Крым, из Венеции — в Сан-Франциско и от сказочного Каспия — к Мёртвому морю. Но даже в самом небольшом рассказе, на пространстве двух-трёх страниц, Иличевский остаётся верен себе — художнику, философу, учёному, писателю, для которого чувства важны не меньше, чем мысли, а стиль не отменяет сюжетной увлекательности. Малая проза Александра Иличевского на самом деле проза большая.